Новые мигранты в Новой Москве
Ещё недавно мы с вами следили за тем, как задержанные белорусы сменяют друг друга в печально известном изоляторе в 1-м переулке Окрестина в Минске. Теперь россияне сами сменили белорусов в информационной повестке.
На последних акциях протеста в Москве было задержано невероятное количество людей: более 1,4 тысячи 23 января и более 1,6 тысячи 31-го, больше трёх тысяч за полторы недели. Многим задержанным "тройки" наштамповали административные аресты, поэтому столичные спецприёмники быстро переполнились.
Полиция возила задержанных в автозаках туда-сюда, лишив людей возможности пить, есть и ходить в туалет. Вчера ГУ МВД отчиталось о том, что с задержанными всё хорошо, но произошло это лишь после того, как почти все СМИ и даже президентский СПЧ обратили внимание на ситуацию. К тому моменту выяснилось, что по крайней мере одну группу людей задержали на 40 часов, 9 из которых продержали в автозаке, моря голодом и холодом.
Ту самую группу задержанных, что записала видеообращение (а заодно и многих других), в итоге увезли далеко за МКАД – в Центр временного содержания иностранных граждан, который находится в деревне Сахарово в Троицком административном округе. Обычно там ждут депортации иностранцы, которые нарушили миграционное законодательство, но, как видите, Центр пригодился и в качестве тюрьмы для граждан РФ.
Вчера туда добралась корреспондент "Коммерсанта" Мария Литвинова. Почитайте о том, как россияне столкнулись с белорусскими реалиями:
Далее текст "Ъ":
"Очередь в здание, где принимают передачи для задержанных, видна издалека. Укутанные в шарфы люди в пуховиках и шапках уже много часов стоят на морозе — многие пытаются согреться, притоптывая и хлопая в ладони. Они жалуются, что передачи оформляют очень медленно, «буквально по одной в 40 минут». Даже если это преувеличение, то не слишком большое — очередь практически не двигается.
В ногах у многих стоят раскрытые вещевые сумки; незнакомые друг с другом люди, объединенные общей бедой, проводят ревизию запасов и делятся с теми, кто забыл взять что-то важное. По цепочке передают флаконы шампуня, мыло, теплые носки. «Кому шампунь? У меня еще два!» — громко спрашивает мужчина лет пятидесяти.
У него в ЦВСИГе никого нет — он «просто приехал помочь», увидев в соцсетях информацию о задержанных: «Сам, за свои деньги, купил наборы для мытья».
Самым неопытным помогают волонтеры из Telegram-чата «СП Сахарово». Чат создали специально для передач задержанным протестующим, в нем состоит более 500 человек. Здесь же дежурят водители-добровольцы — они предлагают освободившимся бесплатно отвезти их домой.
В хвосте очереди мерзнет 23-летний Евгений. Он приехал к ЦВСИГ всего час назад и далеко пока не продвинулся, но намерен ждать «до упора» — пока не передаст для подруги вещи и еду. Его девушка, 24-летняя Татьяна Кочет, к 17:30 2 февраля находилась в Центре уже двое суток. «23 января мы с ней из интереса пошли на акцию протеста в центр Москвы. И там нас обоих задержали,— рассказал “Ъ” Евгений.— Возили на автозаках по разным судам, отобрали телефоны, и в итоге мне назначили штраф в 15 тыс. руб., а ей почему-то дали 5 суток ареста». По словам Евгения, в последний раз он видел Татьяну, когда ее вели из суда в автозак. Девушка успела крикнуть, куда ее везут и что нужно передать: «зубную щетку, пасту, носки, одежду, резинку для волос». Девушка работает в частной компании, и там с пониманием отнеслись к происходящему, говорит мужчина: «Коллеги очень за нее переживают и поддерживают».
Самого Евгения после суда уволили из государственного банка: «Позвонила начальница, сказала: "Нахер иди!" Говорит, если в службу безопасности придет бумага о моем административном наказании за участие в протестах, то и ее голова полетит — что недосмотрела».
Евгений добавил, что привез в ЦВСИГ еще двух женщин, с которыми связался через «СП Сахарово» — у одной забрали мужа, у другой сына.
Москвичка Елена за несколько часов на улице заметно замерзла, но держится вполне мужественно. Она привезла передачу 18-летнему сыну Роману — шоколад, сухари, теплую одежду, гель для душа. Женщина узнала, где ее сын, только благодаря проекту «ОВД-Инфо», который помогал москвичам разыскивать задержанных: «С ним не было никакой связи после того, как он пошел на акцию», — рассказала она. Елена говорит, что «в глобальном смысле» была против участия сына в протестах: «Я прекрасно понимала, чем это может закончиться, зная отношение власти к своим гражданам, активность которых она подавляет силовыми способами». Ее слова слышит стоящий рядом мужчина лет шестидесяти, который тоже приехал передать вещи и продукты своему сыну. «Увидев все это изнутри, люди еще больше поддержат протест», — убежденно говорит он Елене. Она кивает.
С другой стороны здания принимают и выпускают арестантов. К вечеру из ворот выходят — один за другим — два десятка человек, отсидевших по 10 дней за протесты 23 января. Их встречают друзья и родные, но многие отказываются уезжать — остаются ждать «сокамерников», с которыми успели подружиться.
Освободившиеся весело делились впечатлениями, стреляя сигареты — с этим, по их словам, «была напряженка».
23-летний выпускник МИРЭА Эмин Керимов отсидел 10 суток «за участие в акции протеста 23 января». «Вообще-то я ни в чем не участвовал, — говорит он. — Просто гулял в центре, и задержали меня даже не там, где проходил сам митинг. Сначала ко мне подошли несколько полицейских, потом передумали и направились к другому человеку. Но он их чем-то не устроил, и они вернулись ко мне — схватили и утащили в автозак. Никто из них не представился». По словам Эмина, он работает на фрилансе и живет с пожилыми родителями, которые очень сильно переживали задержание и арест. Мужчина был уверен, что отделается 2–3 сутками: «Ведь я вообще ничего не делал, и вообще первый раз в такой ситуации!» — но ему присудили сразу 10. «Мне все это время было очень плохо, — жалуется Эмин. — Я не мог спать, а врача ко мне позвали только сегодня, перед освобождением. Давление 170 на 100». Эмин тоже считает, что «после всего этого люди еще сильнее будут протестовать».
«Со мной в камере сидели трое со взглядами за Путина — их, как оказалось, тоже похватали, — говорит мужчина. — Самое смешное, что они в своих злоключениях все 10 дней винили Навального. Прям обозлились на него за свой арест. Но спорить с ними толку не было».
Когда совсем стемнело, в спецприемник привезли новых задержанных после несогласованной акции 31 января: у ворот остановились два автозака и массивный туристический автобус, забитые людьми, которые махали и улыбались через окна. Полицейские отказались отвечать корреспонденту “Ъ” на вопрос о числе прибывших, но волонтер «ОВД-Инфо» Арсель Узак предположила, что в транспорте могло находиться не менее 200 человек. Автобус и автозаки постояли на въезде около часа, а потом скрылись за воротами спецприемника.
51-летняя Тамара Гулина только что освободилась. Ее задержали 31 января в центре Москвы, в тот же вечер присудили двое суток ареста. «После суда я провела в автозаке [возле ЦВСИГ] всего около трех часов. Меня из-за возраста первую выпустили и отправили в камеру»,— рассказала женщина “Ъ”. Но «молодежи» пришлось просидеть в автозаке всю ночь до самого утра, переживает она, и «люди действительно мучались».
«В автозаке было невыносимо жарко и душно, а когда глушили двигатель, сразу становилось зверски холодно»,— говорит Тамара Гулина.
19-летний Коля отсидел 10 дней и говорит, что теперь у него «еще больше желания ходить на митинги»: «Нас с другом задержали на Лубянке, когда мы пили на улице кофе из бумажных стаканчиков. Подошли "космонавты", спросили, что пьем. "Ах, кофе? Тогда пойдем с нами!"». 31-летний финансист Кирилл рассказывает, что 23 января прилетел в Москву в командировку и просто шел по Лубянке к месту встречи. «Там хватали вообще всех, вот и мне не повезло. Я слышал, как омоновцы друг другу говорили — "Давай, ускорься, надо забить автозак"». Кирилл говорит, что в общей сложности провел в полицейских автобусах почти четверо суток: «Нас, 17 человек, таскали по четырем ОВД. Привезли сначала в Раменки, потом в Очаково-Матвеевское, еще куда-то. И у полиции долго не было общего решения, что с нами делать». Суд он возмущенно называет «абсолютным беззаконием»: «Нас судили в Никулинском райсуде Москвы, и у судьи просто нет совести: ведь все протоколы были написаны под копирку,— утверждает он.— В том-то и дело, что этим власть только провоцирует людей. В итоге даже самые аполитичные люди, мои родственники, увидели беспредел и стали интересоваться тем, что происходит».
Рядом курил небритый и уставший молодой человек: он жаловался “Ъ”, что провел в автозаке два с половиной дня: «мотали по судам, отделениям». Часть ареста он отбыл в 1-м спецприемнике, а последние три дня в ЦВСИГ. «Кормили терпимо, как в больнице. Душ принял только спустя 7 дней,— вспоминает он.— Но самое неприятное — сам факт, что ты сидишь в тюрьме за то, что не совершал. Меня обвинили в перекрытии федеральной трассы — а я этого точно не делал».
На вопрос, перестанет ли он теперь ходить на акции протеста, мужчина раздраженно ответил, что «будет ходить там, где считает нужным».
Все освободившиеся из ЦВСИГ заявляли “Ъ”, что обжаловали свои аресты и будут добиваться справедливости «вплоть до ЕСПЧ».
Москвичка Ольга Баева рассказала “Ъ”, что ее 24-летний сын Тимур смог позвонить из автозака. Его задержали в воскресенье и с тех пор с ним не было связи. «Мой сын никогда не жалуется, и в этот раз сказал, что как спартанец, все стерпит, с ним все нормально,— вспоминает она.— Я знаю только, что он с друзьями пошел на акцию. Когда они в 14:45 стояли на светофоре у метро "Красносельская", двоих схватил ОМОН, а Тимура при этом ударили электрошокером в ногу». Мужчина дозвонился и до адвоката Ольги Балабановой.
«Все это время его и других задержанных не кормили и не поили, — пересказывает разговор адвокат. — Перевозили из одного ОВД в другое, но нигде не было мест. Перед воротами спецприемника держали в автобусе 4 часа. Людей выпустили покурить из автозака только тогда, когда они уже были на грани сумасшествия. Тимур рассказал, что им пришлось растапливать руками снег, чтобы попить».
«ГУ МВД России по Москве сообщает, что все участники несанкционированного мероприятия, имевшего место 31 января, в отношении которых судом принято решение об административном аресте, доставлены и размещены по местам содержания административно-арестованных граждан, — сообщили ТАСС в столичной полиции. — Указанные лица в установленном порядке обеспечены питьем и горячим питанием». В ГУ МВД намерены оценить действия, проведенные «в процессе исполнения процедуры оформления граждан в специализированное учреждение».
Во вторник вечером глава столичной ОНК Алексей Мельников заявил: «Информация о том, что якобы у ЦВСИГ двое суток люди стояли в автозаках, не соответствует действительности». Господин Мельников уточнил, что «максимальное время, которое пришлось провести людям в спецтранспорте, составляло около 3–6 часов». «Связано это было с оформлением большого количества поступивших в спецприемник граждан», — пояснил он.
Текст: Мария Литвинова, при участии Александра Черных