Дело не в расизме, но давайте не будем притворяться

На сайте «КП» вчера ночью вышел материал нашей старой знакомой Дарьи Асламовой — той самой, которую чуть не изнасиловали и не убили мигранты в черном гетто Стокгольма. Последние дни Дарья, очевидно, провела в Хорватии — там она наблюдала за финальным матчем чемпионата, а заодно написала красноречивую колонку про хорватских болельщиков, их национальную идею и благоговейную любовь к Владимиру Путину. Обязательно почитайте, если еще не видели.

А я только процитирую один абзац, где она рассказывает про своих друзей из французской партии «Национальный фронт».

Самым потрясающим для меня стали звонки из Франции, от наших друзей из партии Марин ле Пен «Национальный фронт». В два часа дня мои совершено пьяные друзья кричали в трубку, что все они болеют за Хорватию. Телефон шел по кругу, и люди объясняли, что болеть им не за что и не за кого: «Камерун, Сенегал, Мали, Гвинея, Конго, Того, Ангола. Остальные — арабы и четверо белых (один из них испанец). Это что, Франция? Дело не в расизме, но давайте не притворяться, что это французская команда. Хорваты — последняя белая команда на чемпионате. Наши ценности — христианство, преданность родине, европейские традиции. При чем здесь африканцы и арабы?» Но надо понимать, что все мои друзья из бывших белых французских провинций, давно захваченных мигрантами, где куда легче встретить бабу в бурке с выводком детей, чем белую женщину. ДРУГАЯ Франция безумно радуется.

Не знаю, что там у друзья у Дарьи, но звучит довольно фантастично. Конечно, во Франции есть проблема с проявлениями расизма. Тем не менее, я очень сомневаюсь, что там настолько все плохо, что французкие политики названивают российским журналистам, чтобы рассказать о том, как они ненавидят свою сборную по футболу. Ту самую, которая в очередной раз принесла им победу на чемпионате мира.

Кстати, в предыдущий раз Франция выиграла чемпионат мира по футболу в 1998 году. Тогда за страну тоже выступала многонациональная команда — там были игроки с французскими, африканскими и арабскими корнями. И вся Франция после той победы скандировала, что «единство в многообразии», а сине-бело-красный флаг называли флагом черных, белых и арабов, поскольку страна с гордостью воспринимала свою многонациональность.

Но в этот раз, видимо, все иначе!

Кстати, любителям порассуждать, кто откуда понаехал, будет не лишним внимательнее посмотреть на состав сборной Франции на финальный матч:

— Уго Льорис (родился в Ницце, Франция);
— Бенжамен Павар (родился в Мобёже, Франция);
— Рафаэль Варан (родился в Лилле, Франция);
— Люка Эрнандес (родился в Марселе, Франция);
— Поль Погба (родился в Ланью-Сюр-Марн, Франция);
— Н'Голо Кант (родился в Париже, Франция);
— Блез Матюиди (родился в Тулузе, Франция);
— Антуан Гризманн (родился в Маконе, Франция);
— Килиан Мбаппе (родился в Бонди, Франция);
— Оливье Жиру (родился в Шамбери, Франция);
— Самюэль Умтити (родился в Камеруне, переехал во Францию, когда ему было 2 года).

Во французской команде нет ни одного француза, говорите?

Меня вообще всегда удивляло, как одни и те же люди сначала идут с портретами дедов, помнят и гордятся, а потом рассуждают о рассовой неполноценности. В стране, победившей фашизм, сегодня робко прорастают те же самые идеи, которые прорастали в 30-х в Германии. Любителям порассуждать, как ограничивать людей в правах в зависимости от расы, стоит помнить, что в одну сторону эта история не работает. Если вы допускаете, что одни люди хуже других из-за цвета кожи или происхождения, будьте готовы, что завтра в правах начнут ограничивать вас.

К слову, идея о том, что чернокожим место исключительно в Африке, оказалась довольно популярна среди наших соотечественников.