Как мы дошли до жизни такой: коммуналки, бараки, муравейники

Продолжаем изучать историю жилого строительства в XX веке. В первой части я рассказал вам, какие процессы происходили на рубеже XIX-XX веков и почему во всем мире отказались от плотной квартальной застройки и начали строить микрорайоны.

Сегодня давайте посмотрим, как менялся формат жилья. Почему мы не живем в одноэтажных особняках, как американцы, как появились коммуналки и как дома решили собирать на заводах. Большинство людей почему-то думает, что это пришел злой Хрущев и начал везде строить свои пятиэтажки из панелей. А до него все было хорошо. На самом деле началось все гораздо раньше.

Моисей Гинзбург, один из зачинателей индустриального домостроения, говорил, что в пятиэтажках удалось заменить самый атавистичный термин «постройка» более современным – «монтаж» и «сборка». Мне кажется, это очень хорошее определение для индустриального домостроения. Это раньше дома строили, а в 20-е годы по всему миру дома начали собирать!

Да, именно в 20-е годы мир начал задуматься о том, чтобы дома делать на заводах, а потом быстро монтировать на стройке, как конструктор. И причина тут опять же – отсутствие денег и необходимость строить много и быстро.

20 век стал во-многом революционном. Вы только представьте, что некоторые здания раньше строили столетиями! Уму непостижимо. Люди рождались, а за окном у них была стройка, люди умирали, а стройка продолжалась. Одни поколения сменялись другими, войны, эпидемии, смена власти, а какой-нибудь собор все строили. В современном мире можно вспомнить только церковь Святого Семейства в Барселоне, которая строится с 1882 года и по настоящее время. Но в целом человек научился возводить здания быстро. Сложнейшие инженерные проекты, здания рекордной высоты и целые города сегодня растут на глазах и никого уже не удивляет постоянно меняющийся профиль на горизонте.

Вырастает новый дом.Позовите, позовите, позовите, если надо,А уж мы не подведем.Что нам стоит дом построить,Просто вырыть котлован,А потом приладить рельсы,И пустить по рельсам кран.

Но так, конечно, было не всегда.

С чего всё началось?

Впервые крупные панели из армированного бетона были использованы еще в 1910 году при строительстве Форест-Хиллс Гарденс - района-сада в одном из пригородов Нью-Йорка Куинсе. А вот в Европе эта технология действительно стала популярна в 1920-х, когда Европа начала приходить в себя после разрушений, оставленных Первой мировой войной, и возникла острая потребность в простом, дешевом, массовом жилье. В 1925 году Ле Корбюзье представил в Париже свой жилой панельный блок высотного типа, который по сути был прообразом современного крупнопанельного строительства.

Вместе с проектом панельной высотки Ле Корбюзье предложил снести пол-Парижа, поэтому его замысел так и не был реализован, но несколькими годами позднее первые высотки, собранные из крупных панелей, во Франции все же появились. Они были построены в 1931 году в деревушке Дранси под Парижем. Пять 15-этажных башен, а рядом с ними еще 10 трехэтажных корпусов. Все эти дома были впервые для Франции собраны из железобетонных панелей, которые изготавливались в построенном рядом ангаре. Вы только посмотрите, какая красота! Вокруг частный сектор, а в центре растут башенки панельные!

Не перестаю удивляться, как циклична история! Через 90 лет подобные пейзажи продолжат появляться на окраинах Петербурга:

Я буду постоянно делать отсылки к сегодняшнему дню, ведь нам важно не изучить историю архитектуры, а разобраться, как мы дошли до жизни такой и насколько правильный путь выбрали.

Но вернемся в прошлый век. Подобные проекты появлялись и в Германии. Во Франкфурте-на-Майне осуществлялось сборное строительство из бетонных панелей, которые монтировались при помощи мачтовых кранов. Или один из самых ярких примеров экономичной жилой ячейки – жилой массив Георгсгартен в Целле, построенный в 1924-1926 годах по проекту архитектора О. Хезлера.

С 1926 по 1930 год по новой технологии был возведен 138-квартирный жилой посёлок в Берлин-Лихтенберге со зданиями высотой в два-три этажа. На месте были отлиты многослойные бетонные панели массой до 7 тонн, а затем были перемещены козловым краном на сборный пункт и доставлены на площадку для монтажа.

Одной из самых важных вех в истории панельного домостроения стала «Афинская хартия» 1933 года – документ, составителем которого был все тот же Ле Корбюзье. Прямо на корабле, плывущем из Марселя в Афины, состоялся Международный конгресс современной архитектуры, где собрались все самые активные и прогрессивные архитекторы мира. Вместе они утвердили принципы, по которым теперь следовало развивать города. Целью этих принципов было вытащить рабочих из темных подвалов без света и воды и обеспечить каждого человека достаточным количеством солнца, зелени и открытого пространства. Конечно, из-за ограниченности в средствах архитекторы не могли дать каждому рабочему просторную квартиру, зато недостаток пространства должны были компенсировать большие окна, выходящие на открытое пространство, полное зелени, а не на стены соседнего дома. Для этого был составлен план жилого микрорайона со свободной планировкой стоящих на довольно большом расстоянии друг от друга многоэтажек. Таким образом, вся Европа в одночасье отказалась от плотной квартальной застройки и дворов-колодцев.

Корбюзье с архитекторами на корабле Марсель - Афины.

А что происходило в СССР?

Примерно те же процессы происходили и в СССР. Отсутствие денег и необходимость строить много и быстро логично приводят к индустриальному строительству. В 20-х советские архитекторы думают о том, как собирать дом на конвейере.

"Ориентация на индустриализацию строительства в ее наиболее совершенных технических формах, с фабричным производством деталей и круглогодовым их монтажом на месте потребления также непосредственно вытекает из природы социалистического строительства, составляет его специфическую характеристику," – писал Моисей Гинзбург в 30-е годы
Но мало поставить стройку на конвейер, тут примерно все понятно. Надо еще понять, что строить. Сколько квартир должно быть на лестничной клетке? Какие должны быть размеры комнат и высота потолков? Нужна ли советским гражданам столовая или это пережиток прошлого? А кухня? Каким должен быть санузел, смежным или раздельным? Это сегодня на эти вопросы отвечает рынок и люди, имея деньги, могут позволить себе сделать ванную в каждой комнате, а в начале прошлого века на эти вопросы предстояло ответить заказчикам нового жилья.

Да, у на обычно принято во всем винить архитекторов. Но не надо забывать, что архитектор получает заказ и по этому заказу пытается спроектировать что-то дельное. Так кто же был заказчиком?

Кто заказывал музыку в СССР

Фактически было 3 заказчика:

Во-первых, был заказчик частный. Да, вы мне сейчас скажете, какой еще частный заказчик, Варламов! Мы все хорошо помним, что еще 20 августа 1918 года был опубликован декрет «Об отмене частной собственности». Но с 1921 года государство начинает привлекать частный капитал через кооперативы. Постепенно это превращается в строительство государственного жилья за частные деньги. Так появились ЖАКТы и, простите, РЖСКТ! Кто расшифрует это без интернета, тот молодец, а кто не расшифрует, то и ладно. Сейчас нам это не очень важно, но если вам интересно, я отдельно напишу про это.

Во-вторых, был заказчик ведомственный. То есть строительство мог заказать какой-нибудь наркомат или завод. Тут тоже иногда думали о людях, хотя и не так, как в первом случае.

Ну и, в-третьих, был заказчик государственный, его представляли местные советы. В случае с Москвой это был Моссовет. И заказчик в лице государства о людях просто думать не мог. Не потому, что государство плохое, просто в задачи государства тогда входило обеспечить жильем всех нуждающихся и думало государство в первую очередь о квадратных метрах. Лучше всего ситуацию иллюстрирует архитектор А. Мешков, который обозначил лозунг московского муниципального строительства 1925 г.: «При минимуме затрат - максимальная жилая площадь».

Ну и тут я не могу опять не вернуться ко дню сегодняшнему. Подробнее об этом мы поговорим в пятой части (да, я собрался пять больших постов сделать). Но до сих пор губернаторы отчитываются перед Москвой не за качество строительства, а за сданные квадратные метры.

Чтобы вы лучше прочувствовали атмосферу 20-х годов, приведу вам запись из архивных документов Управления Нижегородского губернского инженера от 1925 года: «Отчаянное положение заставляло рабочих самим браться за сооружение неких подобий жилища, часто используя вагон, каюту с баржи или из полугнилого леса, употребляя даже днища разбиваемых за ветхостью барж, создавая для себя постройки в 2–3 кв. сажени и при всём этом впадая в долги, вызывающие длительное полуголодное существование семей построившихся».

Переломный момент тут наступает в середине 20-х. С 1923 года до 1927 ассигнования Моссовета в денежном выражении увеличились в 33 раза, а их доля в общих затратах на жилищное строительство возросла с 3 до 60%. Главным заказчиком становится государство в лице местных советов.

Как появились коробки для людей

В первые годы советской власти трудящихся собирались селить в отдельностоящие дома, как в деревне. Но в городе это было экономически нецелесообразно. Второй вариант был с домами-коммунами, но этот вариант провалился, я отдельно рассказывал, как так вышло. Советские власти быстро поняли, что ни дома-коммуны, ни малоэтажные дома не решат острого жилищного кризиса. Необходимо было создать новый массовый и экономичный тип жилья, и в середине 20-х годов таким типом становятся секционные жилые дома. Продуманная жилая секция хорошо тиражировалась и позволяла быстро возводить одинаковые коробки.

Кстати, забавно, что именно такие типы жилья ассоциировались с дореволюционными доходными домами или же рабочими казармами. И в первые годы такое жилье подвергалось критике либо по социальным причинам, либо по санитарным. Но в 20-е годы стало не до жиру, так что пришлось фактически вернуться к истокам.

Еще тут надо заметить, что советская власть обратилась к зарубежному опыту, а именно к немецкому, где в начале 20-х годов в строительстве жилья для рабочих отказались от поселков-садов и перешли к кварталам из секционных домов.

Как появились коммуналки

Первые типовые секции появляются в 1925 году и потом начинают меняться почти каждый год. Например, в 1925-м стандартной была четырехквартирная секция с двухкомнатными квартирами. Ванных не было.

А вот в 1926 году уже появляются ванные, точнее умывальные комнаты с раковиной!

Здесь надо понимать, что в конце двадцатых было велено строительство удешевлять. Во многом это определило как внешний вид домов, так и планировки самих квартир.

Например, форму жилого дома рекомендовалось делать строго прямоугольной. Это позволяло делать оптимальные прямоугольные квартиры и исключало образование нерациональных и как следствие неэкономичных планировок, как если бы дома были сложной формы.

Полноценные ванные появляются в некоторых только в 1927 году! На смену двушкам пришли трешки. Квартиры предусматривались более благоустроенными, в них отсутствовали проходные комнаты. Типовая секция из четырехквартирной стала двухквартирной, что вызывалось и обязательным в те годы требованием сквозного проветривания! Интересна и судьба кухни. Как вы знаете, кухня в классическом советском понимании редко где встречается. Например, в Штатах и Европе кухня чаще всего объединена с гостиной. Часто можно встретить кухню-нишу. Но вот чтобы под кухню отводить целую комнату, такое можно встретить только в богатых домах. Казалось бы, на дворе двадцатые годы! Проектировщики отказываются от ванных комнат, так как это давало экономию 5% с квадратного метра, дома делали максимально простыми, чтобы ни один метр не пропадал. А тут кухня. Эта тенденция сохраняется до сих пор. Советский человек не может представить себе квартиру без кухни!

На этом месте я уже представляю какой-нибудь пропагандистский фильм о том, как хорошо жилось трудящимся. Вы только представьте, за 3 года какой скачок! Но есть подвох. Новые «улучшенные» квартиры в типовых секциях оказались идеальными для покомнатного расселения! Хотя формально все проектировалось для расселения каждой семьи в отдельную квартиру, но планировки, которые не предполагали покомнатного расселения (проходные комнаты, отсутствие кухонь) просто зарубались на корню.

Законодательно отказ от индивидуального жилища закрепился 8 апреля 1929 года, когда было принято постановление «Правила и нормы застройки населенных мест, проектирования и возведения здания и сооружений». В нем нормативно на уровне проекта планировки закрепили отказ от индивидуального жилья в соцгородах и рабочих поселках.

Встречайте, коммуналки!

Да, друзья, коммуналки появляются как раз в конце 20-х годов. Дальше, как вы понимаете, тренд на многокомнатность типовых секций сохранится на десятилетия и определит быт трудящихся. Прошло всего 10 лет с момента, как в бывшие доходные дома начали заселять народ, но тогда это было явлением временным. С конца двадцатых это уже единственная возможность решить жилищный вопрос.

К концу 30-х начинаются проблемы с обобществлением быта. Человек оказался не готов делить туалет и ванную с соседями и варить борщ на одной плите. От домов-коммун отказываются, а с коммуналками обещают разобраться. Недостатки в проектировании жилых домов коммунального типа обсуждались на I Всесоюзном съезде советских архитекторов в 1937 году. По его итогам были поставлены новые задачи, главная из которых – обеспечить каждую семью жильем, а точнее отдельной квартирой! Позже разобраться с коммуналками будут обещать каждые 10 лет. И, как мы знаем, вопрос не решен окончательно до сих пор.

Сталинские бараки

Обычно слово "сталинка" ассоциируется у нас с московскими высотками или какой-нибудь богато декорированной 7-этажкой благородного песочного цвета. Но не стоит забывать, что это были дома для партийной номенклатуры, а также культурной и научной элиты. Существовали и другие сталинки, для простого народа.

Деревянные бараки, которые до сих пор можно встретить практически по всей России, стали главным примером довоенной массовой застройки. Пока не появились хрущёвки, именно в них обитало большинство населения Советского Союза.

Такие дома были неизменными спутниками индустриализации. Если вокруг какого-нибудь предприятия вырастал рабочий посёлок, то застраивался он обычно деревянными бараками. Многие из них строились как временное жильё, но стоят до сих пор. К сожалению, это говорит не об их качестве, а о безалаберности властей (как советских, так и российских), потому что большинство этих бараков стали аварийными ещё в эпоху процветания СССР.

Хотя массовое строительство 1930-х годов велось в том числе под лозунгом "Строить дёшево, но не гнило!", срок службы домов не превышал нескольких десятков лет.

Мы с вами привыкли, что "классический" сталинский барак именно двухэтажный. До наших дней дожили в основном такие.

Но на самом деле бараки были разные, в том числе одноэтажные. Планировка от дома к дому тоже отличалась. Обычно барак состоял из ряда примерно одинаковых комнат (площадью 12, 13, 15 метров), в каждой проживала одна семья. При этом существовали и бараки с отдельными квартирами, и даже бараки с двухъярусными квартирами. Правда, я таких никогда не видел.

Общим было то, что в бараках не было никаких удобств. Никаких душевых и тем более ванных не существовало, не было даже общих туалетов. Воду (холодную) можно было добыть на общей кухне, туалеты находились на улице, а мыться надо было в общественной бане. Отопление было печным, причём печами занимались специально обученные люди – истопники. Готовили сначала тоже на дровах и угле, позже стали использовать газовые баллоны.

Но были и исключения. Например, в том же Архангельске был построен профессорско-преподавательский городок Лесотехнического института. Хотя внешне его дома напоминали обычные бараки, у их жителей были отдельные санузлы и даже ванные с дровяным отоплением. По тем временам это было настоящим прорывом!

Деревянные бараки в СССР строили довольно долго, вплоть до 50-х годов. Хотя сразу после войны в стране начали появляться панельки (но об этом ниже).

Попытка архитекторов дать человеку хоть маленькую, но квартиру

В 1928 году к вопросу организации быта впервые решили подойти с научной точки зрения. Группа архитекторов под руководством Моисея Гинзбурга анализирует графики перемещений людей по квартире, последовательность трудовых процессов хозяйки в кухне и еще множество других показателей, чтобы добиться максимально рационального использования площадей в домах коммунального типа.

Итогом этих исследований стало строительство шести экспериментальных коммунальных домов в Москве, Свердловске и Саратове. На этих зданиях архитекторы проверяли разные типы жилых ячеек, приемы взаимосвязи жилой и общественной части коммунального дома, новые конструкции и материалы и так далее.

Самое примечательное из шести зданий – дом Наркомфина на Новинском бульваре в Москве. Сейчас этот памятник конструктивизма реставрируется, а квартиры там продаются по 1 млн рублей за квадратный метр! Интересно, что это было первое в стране жилое здание на каркасе из железобетона. Раньше такие конструкции применялись только при строительстве административных зданий, например, Центрального телеграфа на Тверской.

В доме опробовали несколько типов жилых ячеек: ячейки типа К для больших семей, малометражные ячейки типа F, а в обоих концах дома — сдвоенные ячейки 2F с двумя жилыми комнатами, столовой, передней, ванной, уборной и кухней. Самыми проработанными были маленькие ячейки типа F: их пространство было разделено на функциональные зоны, для каждой из которых была разработана типовая встроенная мебель. На уровне второго этажа жилой корпус был соединен крытым переходом с коммунальным корпусом, где помещались кухня-столовая и детский сад.

Но архитекторы не теряли надежду придумать, как обойти капкан коммуналок. Все-таки идея дать каждой семье по квартире выглядела во все времена здравой. Архитектор Николай Ладовский предложил усовершенствовать живую ячейку до кают-кабины одного или двух стандартных типов. «Кабины оборудованы и защищены от холода так, что представляют законченное жилище с полным оборудованием», - писал он. Такие кабины могли, по мнению Ладовского, изготавливаться на автозаводе и в законченном виде (со всем встроенным оборудованием) доставляться на строительство, где из них осуществлялся бы монтаж домов самого различного типа - от индивидуальных домов до многоэтажных зданий, в которых наряду с жилыми ячейками были бы и помещения «общего и специального назначения».

Ладовский предусматривал такой метод организации строительства жилых комплексов из объемных элементов: «На месте постройки возводится несущий нагрузку скелет, стандартизированный до последней степени. Кабина в собранном виде вставляется с помощью кранов на свое место и включается во все виды сетей».

За это предложение Ладовский получил авторское свидетельство (патент) № 21406 от 31 июля 1931 года. В тексте авторского свидетельства, озаглавленного как «Каркасное жилище, собираемое из заранее заготовленных стандартных элементов», говорится: «Предлагаемое изобретение имеет целью дать возможно большую стандартизацию жилых зданий и наиболее полное фабрично-заводское производство стандартных деталей здания, путем заготовки стандартных отдельных ячеек-кабин с внутренним оборудованием и мебелью, с установкой этих кают в любое место сооруженного для этой цели каркаса».

Идея кажется фантастической? Но в 1972 году в Токио Кисё Курокава строит свою знаменитую капсульную башню Накагин!

К бетонному стволу каждая капсула крепится всего четырьмя болтами. Проектировались капсулы таким образом, чтобы их можно было легко менять со временем, но с момента постройки башни ни один модуль так и не заменили.

Капсулы собирали на заводе

Монтировали на месте

Ничего не напоминает? Это к слову о том, что многие идеи советских архитекторов начала прошлого века до сих пор актуальны. Они на десятилетия опередили свое время.

Кстати, Ладовскому принадлежит еще один «гениальный» проект - проект единого мегаполиса. Примерно в то же время, в начале 30-х, архитектор заявляет, что развиваться Советскому Союзу мешает сконцентрированность вокруг Кремля, поэтому два крупнейших города Москву и Ленинград надо срочно объединить. По плану Ладовского Москва должна была начать стремительно разрастаться в направлении северо-запада, а Ленинград, наоборот, на юго-восток, пока они не встретятся. Само собой «парабола Ладовского» осталась только на бумаге.

Может быть когда-нибудь и этот проект реализуется? Что думаете?

Проще и выше!

Страна разгоняется и требует все больше квадратных метров. Больше и дешевле. Из архитектуры приходится убирать излишки. Да, все происходит задолго до Хрущева, но по тем же самым причинам. Надо много и дешево! Мельников в 1930 году пишет: «В эпоху строительств социалистических городов, в эпоху рационализации быта и мощного развития всей нашей культуры на базе индустриального строительства – каждый архитектурный проект, всякий проект вообще, непосредственно относящийся к оборудованию нашей жизни в том или ином отношении, должен носить в себе принципы рационализации».

Одновременно начинает расти этажность массового жилья. Если в 1920-х дома в основном имели не более 5-6 этажей, то в 30-х этажность жилых домов повысилась до 8, 10, а иногда и до 14 этажей.

Владимир Маяковский предсказывал эту тенденцию еще в начале 1920-х:

Мыразносчики новой веры,красоте задающей железный тон.Чтоб природами хилыми не сквернили скверы,в небеса шарахаем железобетон.

В конце 30-х еще продолжаются эксперименты с планировками, но все заканчивается в 1939-м. Увеличения темпов жилищного строительства можно было достичь только при максимальной унификации проектов. Начиная с 1940-го жилищное строительство прочно стало на путь строительства по типовым проектам. Чтобы облегчить заводам освоение сборных деталей, количество типов квартир и домов было сведено до минимума. Все, эксперименты прекращаются.

В 1940 году все жилищное строительство СССР уже ориентируется на типовые проекты зданий, рассчитанных на возведение индустриальным методом. Наметился окончательный переход к градостроительному уровню решения жилищного вопроса, когда дома возводятся не поштучно, как прежде, а целыми комплексами жилых кварталов, районов или поселков вместе с сопутствующей культурно-бытовой инфраструктурой. Это потребовало разработки серий типовых проектов, связанных общей технологией строительства, строительными материалами, архитектурным стилем и рассчитанных на застройку всего жилого района.

Великая Отечественная война только подстегнула унификацию строительных деталей и внедрение дешевых типовых архитектурных проектов. Население массово эвакуировали в восточные регионы страны, туда же перебазировались заводы, поэтому было необходимо строить много жилья в новых индустриальных центрах Сибири, Урала и Средней Азии. Так появилась новая отрасль промышленности – фабрично-заводское производство сборных деревянных жилых домов и стандартных деталей. Чуть позже и кирпичные заводы наладили изготовление бетонных блоков для малоэтажных жилых домов. Производство домов поставили на конвейер, и это казалось технологическим прорывом.

После войны такое конвейерное малоэтажное строительство пытались внедрить и в Белоруссии, и в Украине, и даже в Москве. Типовые малоэтажные жилые дома в два, три и частично в четыре этажа строились на Перовом поле, в районе Измайлова, на Октябрьском поле, в Люблино, на Дмитровском шоссе, в Химках, на Хорошевском шоссе и в других районах. Однако у таких домов было больше недостатков, чем достоинств: в них не было предусмотрено использование крупномерных элементов, недостаточно последовательно проведен принцип сборности, большое количество проходных комнат создавало неудобства при покомнатном заселении, а малая протяженность жилых домов делала строительство неэкономичным.

Одноэтажная Россия

Интересный момент. В послевоенные годы индустриальное домостроение рассматривалось как возможность вырваться из капкана коммуналок. Во второй половине 40-х под индустриализацией понималось именно строительство деревянных частных домов. Это казалось выходом для разрушенной войной страны. Места много, дерева тоже, почему бы не дать всем по домику в деревне?

Для рабочих, желающих приобрести собственный жилой дом, предусмотрели специальную ипотечную программу. В третьем пункте Постановления Совета Министров СССР от 25 августа 1946 года была прописана ипотечная ставка в 1% годовых:

«Для предоставления рабочим, инженерно-техническим работникам и служащим возможности приобретения в собственность жилого дома обязать Центральный Коммунальный Банк выдавать ссуду в размере 8-10 т. руб. покупающим двухкомнатный жилой дом со сроком погашения в 10 лет и 10-12 т. руб. покупающим трехкомнатный жилой дом со сроком погашения в 12 лет с взиманием за пользование ссудой 1% (одного процента) в год. Обязать Министерство финансов СССР ассигновать на выдачу кредита рабочим, инженерно-техническим работникам и служащим до 1 миллиарда рублей».

Николай Смирнов, на тот момент замначальника Главного управления по проектированию жилых зданий Комитета по делам архитектуре при Совмине СССР пишет в 46 году, что многоэтажки «противоречат градостроительным традициям наших городов». Вскоре его коллега Павел Блохин, обсуждая новые проекты деревянных домов, замечает: «Как и любое здание, дом заводского изготовления является материальным воплощением глубокого советского гуманизма, выражением сталинской заботы о человеке!»

В этот момент Россия могла пойти по американскому пути. Каждая семья в своем доме, с участком земли, все как вы любите.

Некоторые примеры малоэтажного строительства тех лет сохранились до сих пор. В Москве два наиболее крупных ансамбля послевоенного времени – это поселки при Курьяновской станции аэрации и при Северной водопроводной станции, возведенные в 1948-1955 годах. Только взгляните, как круто это выглядело!

Курьяново в наше время

Но праздник длился недолго. Сталинская забота о человеке так и остается в мечтах.

Причин на то было несколько. Во-первых, появляется так называемое серийное проектирование. Это когда создаются серии типовых проектов, все в едином стиле, общие конструктивные и планировочные решения. Фактически начинается история типового проектирования. Такой метод оказался очень удобным, чтобы застроить всю страну. По сути делали основу, из которой можно было лепить под свои нужды немного разные дома. Вы хорошо знаете эти серии, которые и по сей день активно тиражируются.

Во-вторых, решили вернуться к идеям многоэтажных домов из 30-х годов.

Панельки

Сокращение расходов требовало крупноразмерных элементов с высокой степенью заводской готовности, и тут на арену выходят наши любимые панельки. Как ни странно, первый крупнопанельный дом в СССР был построен не в Москве, а в маленьком уральском Березовске в 1945 году. Панели соединялись друг с другом монтажными петлями, а стыки проконопачивали минеральным войлоком. Это была первая серия малоэтажных сборных крупнопанельных домов, и она быстро стала самой популярной в рабочих поселках Свердловской области.

В Москве каркасно-панельные дома начали появляться на два года позже. Первым из них в 1947-1948 годах стал экспериментальный дом на Соколиной горе с полным каркасом из стали. Панели наружных стен были многослойными с утеплением двумя слоями асбестоцементных плит толщиной 40 мм каждый. Межквартирные и межкомнатные перегородки делались из гипсовых плит.

Дом на Соколиной горе стал пробой пера, уже в процессе строительства было обнаружено множество проблем, которые советские архитекторы будут решать в последующие годы. Во-первых, от стального каркаса в дальнейшем жилищном строительстве отказались в пользу железобетона. Во-вторых, большой проблемой стало то, что значительная часть работ производилась на строительной площадке – тепло- и пароизоляция, внутренняя отделка гипсовыми плитами. Все это замедляло строительство.

Ошибки учли, но в целом эксперимент был признан удачным, и уже через год в районе Хорошевского шоссе начинается строительство целого квартала каркасно-панельных домов. Дома первой очереди были высотой всего в 4 этажа, но уже к концу строительства в 1952-м выросли до 10 этажей. Но главным достижением было то, что дом возводился за рекордно короткие сроки: вначале за 90-100, а к 1951 году всего за 60 рабочих дней. Строительство аналогичного кирпичного дома заняло бы не менее года.

В 1952–1954 годах в Москве были возведены первые в мировой практике заводы сборных железобетонных изделий - Люберецкий и Шелепихинский. Производство железобетона становится самой быстрорастущей отраслью промышленности. Если в 1955 году в стране выпускалось всего около 5,5 млн кубических метров сборного железобетона, то к 1961 году объем его производства достиг 40 млн. В 1968 году в стране уже действовало более 1000 механизированных заводов и полигонов сборного железобетона.

Борьба с украшательством

Мы все знаем, что так называемые «сталинки» – это дорого-богато. Исторически фасады зданий всегда украшали. В 20-х с расцветом авангарда был небольшой пробел, когда архитекторы отбросили все лишнее, но потом все быстро вернулось на свои места во время расцвета тоталитарной сталинской архитектуры. Но богатый декор не очень сочетался со сборкой домов на конвейере.

С внедрением индустриальных методов домостроения возникли и проблемы. Заводское производство деталей сковывало творческие порывы архитекторов. Особенно это касалось постройки домов из крупных блоков. И тогда проблему понимали. Так, инженер Красин писал в 1937 году: «В жилищном строительстве, где красивый и радостный вид зданий имеет особое значение, задачи строителей и инженеров состоят не в том, чтобы одергивать художника-архитектора, а в том, чтобы наоборот, вооружить его возможно более богатым арсеналом средств для осуществления художественных замыслов».

Здесь хотел бы показать вам два крупноблочных жилых дома на Большой Полянке, которые построены по проектам архитекторов Блохина и Бурова в 1938-1940 гг.

В здание по правую сторону улицы блокам придали форму крупных рустованных камней

На втором здание блоки тонировали под «бриллиантовый руст», а другую часть блоков декорировали цветными полосами. Визуально выглядит, что здание построено из небольших блоков, что сделало его более соразмерным человеку, чем дом напротив.

На примере этих двух домов хорошо видно, как из обычной по сути панельки архитекторы декоративными средствами пытались сделать что-то необычное.

Не менее интересен другой проект архитектора Бурова. Это тоже крупноблочный дом. Расположен он по адресу Ленинградский проспект 27

Внешне разбивка блоков такая, что стыковочных швов совсем не видно! Дом невероятно богато украшен, хотя по сути он построен из панелей высотой в этаж!

Но это скорее исключение. Декор, особенно декор индивидуальный, никак не сочетался с заводским производством.

Крупнопанельные дома устраивали всех с точки зрения простоты и удобства возведения, но уже тогда архитекторы отмечали внешнюю убогость этих зданий. Их смущали открытые швы между панелями, отсутствие уникальных деталей, декоративных элементов. В статье К.Жукова «Об архитектуре крупнопанельных зданий», опубликованной в журнале «Архитектура СССР» в 1952 году, говорится о том, что «в крупнопанельном строительстве должны появиться свои особые средства архитектурной выразительности»:

«Достаточно вспомнить внешний вид некоторых построенных в последнее время крупнопанельных зданий, чтобы отметить резкое отставание их архитектуры от достижений строительной техники по созданию новых конструкций и материалов. И хотя художественно-пластическое развитие формы происходит медленнее по сравнению с развитием конструкций, с техническим прогрессом, однако нельзя оправдывать отставание архитектуры крупнопанельных домов, надо всячески активизировать работу над архитектурными проблемами крупнопанельного домостроения»

Вот только власть была другого мнения. Архитектурные изыски вели к удорожанию домов и замедлению их сдачи, а скорость и дешевизна были для советских властей превыше всего. Поэтому здравые предложения Жукова в прессе быстро сменили кардинально противоположные суждения других архитекторов. Вот как отстаивал упрощение архитектуры в 1953 году архитектор Иван Жолтовский:

«[...] Очень важен вопрос о стыке стеновых панелей. Некоторые архитекторы эту проблему ненужно усложняют. Боязнь открытого шва заставляет их вводить лишние детали, маскирующие стыки между панелями. Эти накладные элементы, совершенно ненужные конструктивно, ведут к неоправданной затрате материалов, ограничивают художественные возможности архитектуры. Стеновые панели высотой в этаж помогут создать новый масштаб дома, созвучный грандиозному размаху нашего строительства. [...]».

Тренд на упрощение в 50-е годы коснулся буквально всего. Картина заменялась на эстамп, люстра на плафон, фарфор на керамику. В 1955 году курс на упрощение был закреплен официально постановлением «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Постановление было одним из проявлений борьбы с культом личности Сталина, об этом говорилось практически прямым текстом: «внешне-показная сторона архитектуры, изобилующая большими излишествами, характерная для сталинской эпохи, теперь не соответствует линии Партии и Правительства в архитектурно-строительном деле. … Советской архитектуре должна быть свойственна простота, строгость форм и экономичность решений».

Само слово «архитектор» с того времени стало чуть ли не ругательным, потому что настоящим руководителем строительства реально становится инженер-конструктор. Примечательно, что здания спроектированные и строящиеся во время выхода данного постановления начали спешно переделывать в соответствии с новыми идеалами партии. Появилось даже новое понятие – «обдирные дома», то есть дома, которые должны были получить декор, но либо его не получили, либо его поспешно ободрали. Один из примеров – дом на Фрунзенской набережной, фасад которого успел получить декоративную отделку, а на заднюю часть, несмотря на то, что по форме она такая же, забили.