Пунтленд, Сомали: африканская ДНР
Самолёт заходит на посадку в Босасо, а под крылом всё ярко-жёлтое – бесконечное море песка. Глазу не за что зацепиться. Потом появляется резкая граница с морем, на горизонте в тумане несколько холмов.
На земле нет ни дорог, ни каких-либо строений. Здесь вообще люди живут? Внезапно на земле появляются какие-то объекты. Среди жёлтого песка можно различить стройные ряды белых вагончиков, а потом ярко-зелёное футбольное поле – это военная база. Опять песок, опять вспышками на нём несколько строений – и серый бетон взлётно-посадочной полосы.
Самолёт заруливает на стоянку в нескольких километрах от небольшого здания аэропорта. Долго подгоняют трап. Влажный горячий воздух обжигает, кажется, что температура под 40, хотя в самолёте сказали, что +31. Вокруг самолёта нет ни других бортов, ни каких-либо строений, и кажется, что мы приземлились в пустыне. Последний самолёт, который был на горизонте, выруливает на полосу и готовится ко взлёту. Он улетит, и мы останемся тут одни.
Женщины и мужчины в Сомали по возможности не перемешиваются. На посадку в самолёт будет две очереди: одна для мужчин, вторая для женщин. Женщины садятся отдельно от мужчин. На паспортный контроль тоже две очереди, так как женщины не должны стоять рядом с мужчинами.
Женщины в ярких одеждах спускаются по трапу, и ветер раздувает их платья, отчего они становятся ещё ярче и больше. Проскакивает мысль, что женщины распускаются как цветы – они действительно похожи на яркие цветы – но быстро гоню от себя эти аналогии, чтобы даже мыслями не смутить и не оскорбить чувства верующих. Несколько военных следят, чтобы пассажиры смиренно шли в автобус.
У охраны и военных тонкие длинные палки. Палки нужны, чтобы бить людей. На первый взгляд это кажется ужасным. Но потом понимаешь, что для некоторых это единственный аргумент. Люди спускаются по трапу самолёта и должны идти в автобус. Но обязательно найдётся тот, кто захочет погулять вокруг самолёта. Ему кричат, он не понимает, начинается какое-то непонятное брожение, военные достают палки. Палка – это аргумент, палку все понимают и начинают выполнять требования охраны.
Один военный обращает на меня внимание: мы с товарищем единственные белые на рейсе. Он улыбается и приветствует по-английски: "Добро пожаловать в Босасо!" На кепке у него флаг Пунтленда.
Босасо – город в регионе Пунтленд. Формально это территория Сомали, но, как вы знаете, с 1988 года тут идёт гражданская война, и фактически центрального правительства, которое контролировало бы страну, сейчас нет (и непонятно, будет ли когда-нибудь). В 1991 году, когда повстанцы свергли диктатора Мохамеда Сиада Барре, различные племена и кланы начали образовывать свои государства. Успешно парад суверенитетов закончился для двух регионов – это Сомалиленд, который сейчас является самым безопасным местом в Сомали, и Пунтленд.
Пунтленд известен миру как родина сомалийских пиратов. Именно отсюда лодки с вооружёнными пиратами отправлялись на захват судов. Сомалийские пираты хозяйничали в Аравийском море с начала 2000-х, пик их активности пришёлся на 2008–2011 годы. Все или почти все они – выходцы из Пунтленда, который удобно захватил себе Африканский рог. Это прежде всего рыболовецкий регион, но в годы гражданской войны многие рыбаки потеряли основной источник дохода.
Некоторые из них договорились с военными и получили оружие с советских складов (а СССР вовсю дружил с Сомали с 60-х по середину 70-х), причём не только автоматы Калашникова, но и пулемёты с гранатомётами. Всё это добро они погрузили на быстроходные деревянные лодки с навесными моторами и начали охоту за большими кораблями, в изобилии проходившими мимо африканских берегов.
Главной целью пиратов был выкуп за членов экипажа захваченных кораблей. Одновременно в руках разных группировок могли находиться сотни моряков из разных стран, и доходы пиратов исчислялись миллионами долларов. Сначала сомалийские пираты предпочитали не убивать своих пленников, но несколько раз заложники всё же были расстреляны из-за отказа владельцев судов платить выкуп.
Тогда ситуацией в Аравийском море наконец заинтересовалось международное сообщество. Немалую роль сыграли, конечно, и деньги: ущерб от действий сомалийских пиратов только в 2011 году составил 6,6–6,9 миллиарда долларов. ООН приняла резолюцию о борьбе с пиратством, Аравийское море стали патрулировать военные корабли, регулярно происходили столкновения между пиратскими бандами и военными моряками.
В 2010 году пираты захватили танкер "Московский университет" с российским экипажем. Морякам удалось забаррикадироваться в машинном отделении и выйти на связь с кораблём Тихоокеанского флота ВМФ России "Маршал Шапошников", который как раз участвовал в международной операции по борьбе с пиратством в Индийском океане. Через 20 часов корабль подошёл к танкеру и спустил на воду моторные лодки с морпехами, которые поднялись на борт танкера. После короткой перестрелки пираты были обезоружены. Что случилось с ними потом – загадка. По данным Минобороны, сомалийских пиратов посадили в лодку без средств навигации и оружия, и они, вероятно, через какое-то время погибли в море. Согласно альтернативным версиям, либо сами пираты были расстреляны морпехами, либо их катер был расстрелян из орудий "Маршала Шапошникова" вместе с экипажем.
У нас про этот случай уже все забыли, а вот американцы по аналогичному поводу сняли довольно успешный, хоть и сильно мифологизированный фильм.
В том же 2010 году ООН построила в Пунтленде специальную тюрьму для пиратов на 500 человек, а в 2011 году была создана Пунтлендская морская полиция, которая проводила рейды по базам пиратов на побережье и освобождала пришвартованные корабли.
Полностью пиратов победить не удалось, потому что они просто переехали из Пунтленда в Галмудуг (ещё одно непризнанное государство в Сомали южнее Африканского рога). Но активность пиратских банд и число их нападений на суда резко снизилось.
Тут пишут, что пиратов в Пунтленде удалось устранить благодаря усилиям американской ЧВК Academi (бывшая Blackwater) и на деньги шейхов ОАЭ. Так это или нет, мы не знаем, но у арабов определённо есть финансовые интересы в Пунтленде: например, аэропорт Босасо построила компания из ОАЭ. А в 2017 году сомалийские пираты впервые за несколько лет вновь захватили корабль, и им оказался танкер именно из Эмиратов.
Хотя формально Пунтленд – это часть Сомали, и рейс объявлен "внутренним", фактически мы прилетаем в другое государство. Для начала надо пройти миграционный контроль.
Работают два окошка, и очень быстро выстраиваются две очереди – одна для женщин, вторая для мужчин. Народ не просто становится в очередь, а буквально сливается друг с другом. Стоять надо так, чтобы между людьми не было ни сантиметра свободного места, то есть тела прилегают вплотную друг к другу. Если будет зазор, туда сразу кто-то протиснется. Даже случайно оставленные 5 сантиметров перед телом впередистоящего являются знаком, что туда можно просочиться. И кто-то обязательно просочится.
Иммиграционный офицер работает медленно, у людей какие-то проблемы с документами, их возвращают, и так они и проходят в этой липкой очереди круг за кругом.
Нас сразу отводят в отдельную комнату. Комната с кондиционером, на стенах обои с геометрическим узором, подвесной потолок с золотым профилем и неоновыми светильниками. В углу стоит огромный сейф, на котором небрежно сложены папки с документами. Всё пространство комнаты занимает огромный стол переговоров, вокруг которого стоят 7 кожаных кресел.
Человек, который должен нас сопровождать, просит не переживать – это займёт минут 30!
Позже он приносит распечатанные визы, бегает по каким-то кабинетам, мы заполняем миграционную анкету. Видно, что чувак очень нервничает, он постоянно протягивает и жмёт руку, прижимая её к своему сердцу. Видимо, это знак особого уважения. Я замечаю, что рука его стала очень влажной. Неприятно. Не очень понятно, почему он нервничает: или ему неудобно, что мы тратим время в аэропорту, или что-то не так с контролем.
В кабинет постоянно заходят какие-то люди с нашивками PID (Puntland Immigration Department). Кто-то, узнав, что мы русские говорит: "Давай-давай! Путин! Президент Путин давай-давай!"
Зашёл какой-то дед в военной форме и в разгрузке. Судя по очкам, он слепой – там два маленьких аквариума, только рыбок не хватает. Почему он в форме и кто вообще этому калеке дал автомат? Заходят ещё какие-то люди, с ними беседуют пограничники – всё происходит за этим огромным столом в нашей переговорной. Вроде как при нас допрашивают какого-то мужика.
Вскоре приходит наш встречающий и выводит нас через охрану из здания аэропорта на улицу. Никаких документов, никаких проверок паспортов. На улице уже стоят три машины. Одна для нас, ещё две машины – для 10 охранников, которые будут нас сопровождать.
Охрана в Босасо в два раза дешевле, чем в Могадишо.
Сразу за дверью аэропорта начинается жопа. Нет даже намёка на асфальт, всё завалено мусором, какие-то руины. Судя по всему, аэропорт совсем не охраняют. Это в Могадишо несколько периметров охраны. А у нас тут, в Босасо, просто какой-то дед сидит на старой табуретке и ковыряет в носу ржавым от солёного ветра автоматом.
Босасо – отвратительная жопа. Я был во многих скверных городах, но Босасо даже меня удивил. Тотальная нищета, дорог практически нет. Нет сносных отелей, нет ресторанов, нет магазинов – вообще ничего нет. Даже музея. А куда я без музея?
В принципе, о том, что здесь жопа, было понятно ещё в Москве, когда мой гид предупредил, что в городе нет ни одного отеля с горячей водой.
01. Бесконечная безжизненная пустыня под крылом.
02. Самый крупный город молодого государства Пунтленд – Босасо. 99% застройки – это частные дома и какие-то халупы. На весь город всего несколько асфальтированных дорог.
03. Центр города и порт выглядят так:
04. За окном страшная нищета. Вдоль обочин – разбитые и брошенные машины, здания примитивные.
05. Роскошное здание по нашим меркам, да ещё и стоит в центре. Таких в городе единицы.
06. Охраняет нас 10 человек. Машина спереди, машина сзади. В каждой машине по 5 вооружённых людей. Большинство выглядит так, будто рассыпятся от первого чиха. Не уверен, что они способны кого-то защитить. Периодически охрана просит время, чтобы помолиться.
07. Все автоматы сняты с предохранителей. Даже во время молитвы они лежат рядом заряженные и готовые к бою. Город не выглядит опасным. Это в Могадишо тебя встречают несколько периметров охраны вокруг аэропорта, военные, вышки с автоматчиками и блокпосты через каждые 100 метров. В Босасо не было ни одного блокпоста, отели и рестораны практически не охраняются, в городе очень спокойно. Но моя охрана ведёт себя очень нервно. Либо они набивают себе цену, либо просто хотят поиграть в крутых парней.
08. Так как население неграмотное, почти все стены в городе изрисованы знаками и рисунками. Вот так выглядит знак "Нельзя входить с оружием". На стене нарисовано два флага – флаг Пунтленда и флаг Сомали.
09. Вход в одно из кафе. Охрана тут моя, а справа – пункт досмотра девушек. Всех, кто входит, обыскивают вручную на предмет оружия. Охрану не пропускают за ворота, так как с автоматами не положено.
10. Помимо оружия обычно запрещают вход с палками и почему-то с лезвиями.
11. Большинство населения занято тем, что просто сидит на стульях. Сидят обычные люди, сидят мужики с автоматами. Чего сидят? Непонятно. Женщинам проще – у них есть работа по дому. Мужчине по дому работать не положено, так что он просто целый день сидит и пьёт чай.
12. Стёкла многих машин похожи на доски рекламных объявлений. Я сначала не понял, зачем это делается. Думал, может, это техосмотр такой? Или объявление о продаже машины?
13. На самом деле это защита от солнца. Не спрашивайте меня, почему нельзя было придумать более элегантной защиты. Так вышло. Люди берут эти бесплатные рекламные наклейки и уродуют ими свои машины. Оставляют только маленькое чистое поле на стекле, чтобы видеть дорогу. Всё лишнее надо закрыть!
14. С общественным транспортом в городе всё просто. Есть два типа маршруток. Первые – это старые микроавтобусы без окон. На них ездят женщины.
15. Второй тип – это грузовички с лавками. На них ездят мужчины. Мужчинам и женщинам вместе ездить запрещено, поэтому каждый ловит свою маршрутку. В этом плане девушкам приходится несладко. Женских маршруток в 10 раз меньше, чем мужских. А вечерами, когда большинство женщин хозяйничает по дому, они и вовсе пропадают с улиц города.
16. И тогда девушкам приходится идти по пыльным обочинам. Идут они красиво, в ярких платьях, а ветер раздувает их, и они распускаются, словно цветы. Кстати, в отличие от многих других мусульманских стран, девушки тут вполне лояльно относятся к фотографии, а многие даже позируют.
17. Платки женщины начинают носить с самого детства. Даже трёхлетний ребёнок будет в платке на людях.
18. Красиво
19. За городом, среди безлюдной пустыни, оазисом стоит университет. Это комплекс из нескольких двухэтажных зданий. По внешним блокам кондиционеров можно определить, где находится руководство.
20. Наша охрана забегает внутрь и занимает посты на лестницах и в коридорах. Чувствую себя мудаком. У самого университета нет даже сторожа, то есть тут относительно безопасно. Зачем 10 вооружённых охранников играют в спецотряд и изображают штурм кампуса, я не понимаю. Студенты, судя по всему, ржут и смотрят на нас как на дебилов.
21. Обучение совместное. Но мужчины и женщины всё равно разделяются. Например, в справочной будет два окошка, а в классе девушки сидят отдельно.
22. Классы переполнены, но неплохо оборудованы. В каждом классе есть проекторы, на которых учитель показывает материал, у некоторых студентов есть ноутбуки. Дети пиратов? ;)
23.
24. Почти все девушки сидят с закрытыми лицами. Кстати, интересно, как учитель определяет, кто есть кто? Хорошая тема для сдачи экзаменов.
25. Уличный ремонт
26. Большинство уличных ресторанов выглядит так. Сарай, сделанный из говна и палок, и ткань, чтобы защищать народ от солнца. В Босасо очень жарко!
27. Заведения попроще
28. В принципе, почти все заведения в стране выглядят так. Вот, к примеру, АЗС. За шторкой колонка – непонятно, что они там могут наливать.
29. А вот магазины. Как уже рассказывал, своей валюты в Сомали фактически нет. Везде принимают доллары, но это для крупных расчётов. А как быть с мелкими? Сомалийский шиллинг представлен единственной тысячной купюрой. Судя по всему, деньги были напечатаны ещё до гражданской войны, поэтому купюры очень ветхие и грязные, их не хватает. Как быть? Электронные платежи! И тут Сомали на острие прогресса. Все платежи – через мобильный. У каждого кафе или магазина есть свой шестизначный номер, на который клиент переводит деньги.
30. Мой гид настаивает на том, что нам надо посмотреть животных. Я отказываюсь, но он не понимает. В итоге всё же привозит в какое-то подобие зоопарка. В центре полузаброшенной территории стоит тесная клетка, в которой выживает десяток обезьян. Целая стая с самцом, парочкой самок и детёнышами. Охрана смеётся и начинает дразнить обезьян автоматами.
31. Обезьяна невозмутимо доедает свой арбуз и смотрит на охранников с вопросом: "Ну и кто из нас обезьяна?"
32. Любая удачная попытка обратить на себя внимание обезьяны очень веселит охранников. Они смеются: "Смотри, какие тупые мартышки!"
33. Обезьян жалко: они сидят в очень тесной клетке и, понятное дело, в этой клетке и умрут. Их единственная задача – развлекать глупого и жестокого человека.
34. Человек
35. Обезьянка
36. Рядом находится роскошный ресторан, где на грязных пластиковых столиках подают чай.
37. Самый крупный супермаркет в городе. Выбор товаров невелик, в основном продают долгохранящиеся продукты: печенье, консервы, масло. Что интересно, цен нигде нет – покупатели либо должны знать, что сколько стоит, либо узнают цену на кассе.
38. Вот так выглядит город с самолёта. Главная улица ведёт на юг, асфальт есть только на ней. Всё остальное – жилые кварталы, растворяющиеся в пустыне.
39. Асфальт тут весьма условный. Вот так выглядит улица снизу:
40. Приехали на рынок.
41. На рынке выбор товаров получше, но покупателей почти нет.
42. Прямо на улице мужчины шьют платья. Наш проводник отводит нас в какой-то закуток, где продаётся женское бельё. Он доволен как школьник, нашедший, как подглядывать в женскую раздевалку. "Это женское бельё!" – с гордостью сообщили мне и очень удивились, что я не стал его фотографировать.
43. Из овощей только лук, картошка и зелёные помидоры. Торговка спит прямо на товаре, после обеда покупателей почти нет.
44.
45. Начальник моей охраны, старый морской волк
46. Продавец мяса
47. На земле валяются никому не нужные деньги.
48.
49.
50. В жилых районах асфальта нет.
51. Очень интересна местная архитектура. Доминантой любого здания является бочка с водой. Обычно под бочку делают красивый постамент около ворот и всячески его декорируют. Чем больше бочка и чем богаче украшен постамент, тем зажиточнее семья. Бочка с водой в этих местах – признак достатка. Сами дома в основном одноэтажные со скатными крышами, окна иногда украшают примитивными наличниками, отчего дома начинают напоминать наши избушки.
52. Дома раскрываются во внутренний двор. Такое часто можно встретить в исламских странах. Женщины во дворе могут ходить с открытыми лицами, мужчины могут проявлять чувства к семье. На людях так не принято. Поэтому улица формируется глухими и высокими стенами заборов.
53.
54. Студентка возвращается домой
55. К закату город успокаивается и засыпает. Солнце садится в 17:30.
56. Охрана нервничает, хотя чего нервничать? Тихий спокойный город, что тут может случиться?
57. В отель охране нельзя.
58. Я живу в лучшем отеле города, а, возможно, и всего Пунтленда – по крайней мере, так считает мой проводник. Отель расположен на берегу моря, но выход к пляжу перекрыт забором с колючей проволокой, около которого сидит автоматчик.
59. Охрана отеля в униформе, на рубашках вышиты золотом буквы GH – сокращённое название отеля Gacayte Hoose.
60. В лобби очень плохо работает интернет, но это единственное место в отеле, где он вообще работает, поэтому вечером народ собирается на старых, пыльных и продавленных диванах, чтобы пообщаться с друзьями. Из развлечений – огромный телевизор, перед которым стоит маленький телевизор.
61. Сюда же подают ужин. Очень скверное мясо, желеобразная рыба, поджаренная на старом масле, и переваренный рис. Из вкусного – только арбуз. Алкоголя в Пунтленде нет. Если в Могадишо получилось купить вина на военной базе европейцев, то в Пунтленде европейцев нет, нет и подпольных баров.
62. Номер – это бетонная комната без окна, в ней пахнет сыростью, старостью и специями. Такое впечатление, что тут кто-то умер, а хозяева попшикали освежителем для туалета. Кондиционер не работает. "Его включат только ночью, когда выключат свет, иначе генератор не потянет", – объясняет сотрудник отеля.
63. В ванной из потолка торчит лейка душа. Горячей воды действительно нет, не обманули!
С нашим проводником мы договорились встать пораньше и поехать на рыбный рынок. Самолёт у меня был в 9:30, на рынок мы решили выехать в 6:30. В начале седьмого, пока я ждал завтрак, в отель врывается проводник. Он нервничает и на своём очень плохом английском пытается объяснить, что надо срочно ехать в аэропорт, потому что в 7 утра миграционная служба закроет двери, и нас не выпустят. Я не понимаю, зачем ехать в аэропорт к 7, когда рейс в 9:30, но проводник непреклонен. "Быстрее, в 7 надо быть там! Закроют двери!"
64. Ок, прыгаем в машины и едем. Вот так выглядит охрана аэропорта...
65. На территории разруха.
66. Само здание аэропорта. Площадь поросла травой, вокруг валяются какие-то элементы распиленного самолёта.
Дальше начинается стандартный цирк. Все суетятся, производят кучу непонятных и явно лишних действий. Три раза досматривают сумки, причём, несмотря на наличие рентгена, потом каждый кармашек обыскивают вручную. Вскоре выдают посадочные без места – давно я не встречал открытую посадку в самолётах! С посадочными – на миграционный контроль. Пунтленд хоть и часть Сомали, но выездной штамп надо получить. В 7:30 мы оказываемся в зале ожидания. "Фух, хорошо, успели!" – радуется проводник. Словно мы успели в последнюю минуту.
67. В зале ожидания продают очень плохой кофе и булочки. Вентиляторы гоняют ленивых мух, а нам ещё два часа ждать посадки на борт в столицу. В третий раз лечу в любимый Могадишо!
Добро пожаловать в Сомали
