Дамаск: как столица Сирии переживает войну

В Дамаске опять обстреляли российское посольство. В этот момент у здания проходил митинг в поддержку российской операции в Сирии, на который собрались примерно 300 человек (люди пришли с портретами Путина). Снаряды упали во двор посольства.

Мины в наше посольство прилетали и раньше, но атаки стали происходить чаще. Недавно один из районов города расписали надписями «Смерть России» — это террористы реагируют на бомбардировку российских ВВС. К счастью обошлось без жертв.

Сейчас в Сирии работают Нигина Бероева и Ксения Большакова. Я попросил их сделать репортаж для моего блога и рассказать, что происходит сейчас в столице Сирии

…Рев военных самолетов ложится поверх городского шума. Крутим головой, чтобы увидеть авиацию — перед глазами лишь лазурное безоблачное небо. «Самолеты бомбят пригород, те районы, где сидят боевики», — объясняет нам местная жительница. При этом никто вокруг не обращает внимание на воздушную атаку.

Жителей Дамаска мало чем можно удивить за четыре года войны. «Нас можно удивить миром! Мы забыли, что это такое», – комментирует студент-медик Омар.

Российская военная операция в Сирии началась 30 сентября. В Дамаске все помнят этот день. Местные жители рассказывают, что все смотрели телевизор, следили за новостями, радовались. В мирное время с таким интересом разве что за футболом наблюдали.

Сейчас же город, который считается одним из старейших в мире, продолжает жить своей, устоявшейся за последние четыре года, жизнью. К войне тоже привыкаешь.

…Торговцы на старом рынке зазывают покупателей.

Запах восточных пряностей кружит голову. Вокруг будто декорации из восточной сказки.

«Раньше у меня было много покупателей, — рассказывает хозяин сувенирной лавки Мухамад. — Я жил богато. Сейчас туристов почти нет. Надеюсь, скоро появятся».

В старый город по-прежнему прилетают мины. К счастью, сильных разрушений исторических зданий и памятников культурного наследия нет. Но люди тут шутят, что они ходят не только под Богом, но и под бомбами.

В Сирии легко уживались религии и национальности. Мусульмане (сунниты, шииты, алавиты), православные христиане и католики. Кресты тут чередуются с минаретами, храмы и мечети стоят стена к стене.

«У каждой религии были свои темные времена. Христиане вырезали инакомыслящих, а теперь наступило время, когда радикальные исламисты делают то же самое», — философски заявляет мне один из местных жителей, когда я спрашиваю о религиозной составляющей конфликта.

Нынешняя война, начавшаяся с протестов против режима Башара Асада, давно переросла в войну между мусульманами разных направлений — суннитами и шиитами. Сунниты составляют большинство в Сирии — две трети населения. 10% составляют христиане и люди других религий. Алавитов 12% — это ответвление шиитов. Именно к этому религиозному течению принадлежит семья Башара Асада.

«ИГИЛовцы составляли списки семей христиан и алавитов, заходили в дома и вырезали их целыми семьями, — рассказывает мне одна сирийка, которая принадлежит к алавитскому течению ислама. — Моя семья тоже была в списке».

Никто не помнит, когда и как требования демократических свобод превратились в массовый джихад.

«Четыре года назад, когда только началась война, сирийское общество раскололось на два лагеря: тех, кто поддерживал президента, и на его оппонентов, — рассказывает мне местный житель за чашкой крепкого кофе с кардамоном. – И мы не разговаривали друг с другом, мы не понимали позиций друг друга. Но прошло четыре года и все изменилось. Мы по-прежнему не разделяем позиций друг друга, но мы принимаем другое мнение. И они, и мы все это время жили в страхе каждую минуту, терпели лишения, иногда оставались без воды, без света, не было бензина. Мы все остались в Сирии и переживаем вместе эту черную полосу в истории нашей страны».

Российские самолеты ежедневно бомбят позиции ИГИЛ, а ИГИЛ отвечает пока только словесными бомбардировками. Например, официальный спикер ИГИЛ 13 октября заявил, что Россия будет побеждена в Сирии. В своем заявлении, распространенном на всех джахадистских сайтах, он призвал мусульман всего мира начать джихад против России и даже против США. Спикер назвал эту войну войной крестоносцев против мусульман. В этом же обращении ИГИЛ угрожает Ан-Нусра, заявляя, что они продались Западу.

«Для нас они все террористы, — объясняет мне Альма, врач-дантист. — Люди, которые воевали в Свободной Сирийской Армии, перешли в Аль-Нусра, кто-то оттуда перешел в ИГИЛ. Сначала была Национальная Сирийская коалиция, потому появилась «Исламская коалиция». Ан-Нусра это вообще подразделение Аль-Каиды. Там еще с десяток таких же джихатдистских группировок, которые режут головы людям».

Отполированный до зеркального блеска пол во дворе мечети Омеядов отражает закатное небо.

Внутри здания полумрак. По мягкому ковру бегают дети, играют в догонялки, при этом совершенно не мешая тем, кто совершает свою вечернюю молитву.

Сюда приходят не только для ритуалов, здесь люди могут просто посидеть в тишине, отдохнуть и подумать. При этом тут совсем не возбраняется фотографировать.

У сокровищницы, где хранятся мощи Иоанна Крестителя (пророка Яхьи) люди активно делают селфи. При закладке мечети (до этого на этом месте был арамейский храм Хадада), строители обнаружили захоронение. Сирийские христиане утверждали, что это и есть останки Иоанна Крестителя. Тогдашний халиф распорядился, чтобы могилу оставили на прежнем месте — так оно оказалось в центре мечети. Это и есть символ религиозной толерантности.

«Наш пророк говорил, что мусульманин не может убить человека за то, что он исповедует другую веру, — объясняет нам имам мечети Омеядов. Мы разговариваем, сидя в мужской части мечети, куда нам позволил зайти сам имам. — Радикалы, убивая людей, нарушают заповедь нашего пророка. Они не истинные мусульмане».

Большинство людей, которых мы встречали в Дамаске, узнав, что мы из России, сразу нас благодарили. От слова «Руссия» начинают улыбаться все — от детей и до солдат на блокпостах. Один солдат сразу начал показывать нам на своем телефоне скриншот сирийского паспорта с фотографией Владимира Путина.

Найти оппозиционера в Дамаске почти невозможно. В разговорах люди признаются, что есть те, кто не поддерживает российского вмешательства. Есть и те, кто очень рад помощи с российской стороны, но спрашивает: «а почему же она пришла только сейчас, почему нельзя было помочь раньше?»
Но все признают, что войну надо заканчивать, и сейчас это возможно только с помощью русских.

Несмотря на войну, Дамаск остается светским городом. Перед командировкой в Сирию нас спрашивали: «неужели вам придется ходить в парандже?» Но в многочисленных кафе можно встретить красоток в мини-юбках, сидящих рядом с подругами в хиджабах. В христианских районах легко можно купить алкоголь. Работают ночные клубы. А к отключениям света, воды, высоким ценам на продукты все уже привыкли – война есть война.

Выстрелы и взрывы в Дамаске сейчас звучат гораздо реже, а два года назад между взрывами не проходило и пяти минут. Но даже тогда можно было увидеть горящую машину и услышать пальбу снайперов на одной улице, в то время как на соседней люди спокойно курили свои кальяны, пуская клубы белого ароматного дыма.

Специально для Ильи Варламова и его сторонников сообщаем, что в Дамаске работает платная парковка. Нарушителям блокируют колеса, и только после оплаты штрафа снимают оковы. Кстати, в Дамаске даже есть женщина-таксист (свои автомобили водят многие барышни, но на жизнь этим зарабатывает лишь одна).

В следующий раз обещаем крутую историю, связанную с Пальмирой, и истории про другие сирийские города.