June 7, 2019

Площадь Тяньаньмэнь и журналистская этика

Пару дней назад отмечалась 30-я годовщина трагических событий на площади Тяньаньмэнь. 4 июня 1989 года китайская армия применила огнестрельное оружие для зачистки центра Пекина от демонстрантов, выступавших за демократические преобразования. Официальные данные о количестве жертв не публиковались, но, по разным оценкам, число убитых составило от нескольких сотен до нескольких тысяч.

Эти кровавые события вспоминают во всём мире, но только не в самом Китае. Информация о протестах 1989 года и их подавлении подвергается в Китае жесточайшей цензуре. Об этом не написано в китайских учебниках по новейшей истории, об этом не делают репортажей китайские СМИ, любые памятные акции запрещены. В китайском сегменте интернета (по крайней мере, в той части, которая доступна из КНР) нет ни одного сайта по этой теме, а если попробовать отправить сообщение в китайском мессенджере с текстом или фотографиями на тему Тяньаньмэнь 1989 года, аккаунт моментально блокируется, а о вашей переписке сообщают кому надо.

Помните, как было в "Симпсонах": "Это площадь Тяньаньмэнь, здесь в 1989 году ничего не произошло!"

Но я хотел с вами поговорить не о самих событиях (об этом слишком много написано за последний месяц), а на тему журналистской этики.

В отличие от многих российских изданий, западные СМИ в обязательном порядке каждый год выпускают материалы о событиях в Пекине 1989-го. При этом цензура в китайских СМИ по этому поводу – одна из основных тем таких репортажей...

Каждый год все западные медиа пишут, что в Китае никто не рассказывает, а сами китайцы ничего не знают о кровавых событиях 1989-го. Но для того, чтобы написать статью, нужен материал, нужна фактура, и в её поисках журналисты иногда готовы пойти на любые ухищрения, даже на грани допустимого.

Есть такая журналистка на американском канале CBS – Лиз Палмер. Она на днях приехала в Пекин, чтобы снять репортаж о событиях 1989 года. Лиз вышла на площадь Тяньаньмэнь – одну из самых патрулируемых площадей в мире, выход на которую возможен только при предъявлении паспорта, дежурно повозмущалась, что на площади нет ни мемориала, ни таблички, ни одного свидетельства о произошедшей тут трагедии (какой сюрприз!), а потом достала фотографию "Неизвестный бунтарь" – самый известный кадр тех событий, на котором неизвестный мужчина остановил колонну танков – и стала подходить к китайцам, гулявшим на площади, чтобы спросить у них, знают ли они эту фотографию.

Китайцы, естественно, в ужасе отшатывались от иностранной журналистки. Сразу же появились полицейские, которые стали фотографировать не только её, но и тех, с кем она разговаривала...

На этом снимке полицейский фотографирует девушку, к которой она обратилась:

Лиз Палмер при этом продолжала приставать к китайским туристам с вопросами. В результате её саму и снимавшего её оператора задержали и, по ее словам, продержали в полицейском участке 6 часов, прежде чем отпустить.

Но теперь возник вопрос: какова ценность собранной таким образом информации? Маловероятно, что китайцы радостно заявили бы иностранной журналистке на площади Тяньаньмэнь: "Конечно, это же наша армия подавляет протесты, о которых нам не рассказывают, а я нашёл это в интернете через VPN!" Но насколько опасно это было для самих китайцев, к которым она обращалась... Ведь Лиз Палмер потом уедет к себе домой рассказывать о том, как ужасен китайский режим, а людям, к которым она обращалась, в Китае ещё жить...

Этими вопросами задаются сейчас многие, в том числе сами западные журналисты. Правда, есть и те, кто пытается защитить Лиз Палмер: мол, она просто делала свою работу, а опасность для людей исходит не от неё, а от китайского государства!

Сама она тоже так считает: "Мы не совершили никаких преступлений... Я и мои коллеги не считаем, что для людей была какая-то опасность".

Если честно, мне от такого не по себе...

Что скажете, можно так делать?