January 8, 2018

Во что верит патриарх Кирилл

Фото: Московский патриархат

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл дал традиционное рождественское интервью телеканалу "Россия 1". Вопросы предстоятелю РПЦ задавал сам Дмитрий Киселёв! Святейший владыка рассуждал об отношении либералов к смерти, о "слабости" Николая II, об истинной миссии Кремля в Сирии и о выборах президента, а заодно рассказал, когда наступит конец света.

Специально для вас собрал самые любопытные реплики патриарха:

О смерти и Апокалипсисе

Апокалипсис — этот конец истории, и не Патриарх Кирилл это выдумал. Если Вы откроете Библию, то там ясно сказано, что наступит конец истории, и, в общем, это очень логично, ведь каждый человек в какой-то момент умрет. Многие из нас озабочены темой конца света, но мы не отдаем себе отчет в том, что наша собственная кончина отделяет нас от конца света не каким-то протяженным периодом, а очень конкретным промежутком времени, — как сказано в Библии, дней лет наших семьдесят лет, а если в силах — восемьдесят лет.

Фото: Московский патриархат

О смерти и либералах

Есть непонятная, но, видимо, неслучайная закономерность. Люди либеральных взглядов очень не любят, когда Церковь касается двух тем: когда Церковь говорит о дьяволе и когда Церковь говорит о конце мира. Поэтому я ожидал такую реакцию. Но возникает вопрос, почему такая реакция возникает. А она возникает по той же самой причине, по которой в современной культуре пытаются задвинуть в сторону тему смерти. Тема смерти в качестве развлекательной присутствует в каждом фильме, а вот серьезного осмысления конца человеческой жизни у нас не любят и о смерти говорить не любят.

И это не только у нас, — на Западе еще больше. Там и гроб не открывают во время церемонии прощания, будь то в храме или в другом месте; чем меньше об этом говорим, тем для всех спокойней. А почему? А потому что эта тема требует философского осмысления, и когда человек начинает думать о своем собственном конце или о конце истории, он приходит к выводам, непосредственно связанным с религиозным фактором.

О конце света

Когда наступит конец света? Когда человеческое общество перестанет быть жизнеспособным, когда оно исчерпает ресурс к тому, чтобы существовать. В каком случае это может произойти? В том случае, если наступит тотальное господство зла, потому что зло нежизнеспособно. Система, в которой превалирует зло, не может существовать. И если зло будет нарастать, если зло вытеснит добро из человеческой жизни, то и наступит конец.

О том, что он грядёт!

Никогда раньше человечество не ставило на одну доску добро и зло. Были попытки оправдывать зло, но никогда не было попытки сказать, что добро и зло — это не абсолютные истины. В сознании людей и добро и зло были истинами абсолютными, а сегодня они стали относительными.

Когда зло сможет безудержно нарастать в человеческом обществе? Именно тогда, когда такая точка зрения, ставящая на одну доску добро и зло, восторжествует в глобальном масштабе. И поскольку мы сегодня находимся даже не в начале этого процесса, а уже пройден определенный этап, то как же Церкви об этом не говорить, как не бить в колокола, как не предупреждать о том, что мы вступили на страшно опасную тропу самоуничтожения?

Фото: Московский патриархат

О Николае II

Сейчас распространено мнение, что царь был слабым. Но давайте подумаем: он был внутренне слабым или внутренне сильным человеком? Ведь он обладал властью прикончить Государственную Думу одним хлопком, разогнать все партии, вновь ввести цензуру, — у него была реальная политическая власть. Но он ею не воспользовался.

Наши либеральные историки до сих пор поливают императора Николая II грязью и превозносят императора Александра II. Но кто больше сделал для того, чтобы открылись возможности демократического обсуждения проблем, участия общества в формировании государственной политики, — Александр II или Николай II? Конечно, Николай II.

Но смотрите, что происходит! Его свергают, — как он сам говорил, «кругом предательство», затем зверски уничтожают всю семью, имя смешивают с грязью, и даже те, кто к нему относится без особо негативного чувства, говорят: «Слабый был». Но если бы он был слабым человеком, то не принял бы смерть так, как он ее принял.

О "Матильде"

Вне зависимости от политической оценки его деятельности у людей должно быть уважение к жизненному пути императора. Тем более у людей либеральных, но ведь ничего подобного не происходит! Даже в год столетия революционных событий на экранах не появилось ничего, кроме фильма, который бросает очередной ком грязи в лик страстотерпца. Вот почему люди возмутились из-за появления этой картины! Неужели ничего другого не нашлось? Опять-таки, либеральные круги породили этот фильм, — а где же заслуги государя императора?

Фото: Московский патриархат

О судьбе христиан в Сирии

В 2014 году, несмотря на предупреждения об опасности, я все-таки решил поехать в Сирию. Я был в Дамаске, совершал там богослужения, и я видел, какой энтузиазм был у людей. В разговорах и с мусульманами, и с христианами, встречаясь с политическими деятелями, я понял: если радикалы исламского толка придут к власти в Сирии, то первыми, кто от этого пострадает, будут христиане. Как это уже произошло в Ираке — 85% христиан либо уничтожены, либо изгнаны из страны.

Еще при режиме Хусейна я побывал в Ираке, в том числе в северных районах, в Мосуле. Посещал древнейшие христианские монастыри, видел благочестие народа и радовался тому, что в мусульманском окружении спокойно существуют христианские церкви. Сейчас от этого практически ничего не осталось — монастыри разрушены, храмы взорваны. То же самое могло произойти и в Сирии.

<...>

Еще в 2013 году, когда в Москву на празднование 1025-летия Крещения Руси приехали главы Поместных Православных Церквей, когда они встречались с Владимиром Владимировичем Путиным, один из самых сильных посылов касался именно просьбы о том, чтобы Россия приняла участие в защите христиан на Ближнем Востоке. И я радуюсь тому, что это произошло. Благодаря участию России предотвращен геноцид христиан.

Фото: Московский патриархат

О выборах

Церковь относится [к выборам] очень, очень положительно, — уже потому, что в Церкви выборы существовали раньше, чем в государстве. Патриархов выбирали и, по милости Божией, до сих пор выбирают. Кроме того, и наши соборы действуют и принимают решения через голосование. Поэтому голосование, выборы — это то, что присуще Церкви.

Если же голосование допустимо в Церкви, то почему верующие должны считать, что это недопустимо в светском обществе? Не просто допустимо, а должно приветствоваться, когда народ принимает участие в избрании своего высшего руководителя или своих представителей в парламент. Для некоторых это единственная возможность как-то повлиять на ситуацию. Многие считают: «Ну, как можно повлиять, я один, а там миллионы людей». Но это совсем не так! Из голосов единиц создаются голоса миллионов. Поэтому я бы призвал всех, в том числе православных людей, обязательно принимать участие, особенно в предстоящих выборах президента. Это очень важно.

О свободе и цифровых технологиях

Церковь очень обеспокоена тем, что современные технические средства способны тотально ограничить человеческую свободу. Приведу простой пример. У нас есть горячие головы, которые с восторгом говорят о необходимости ликвидировать наличные деньги и перейти исключительно на электронные карточки. Это обеспечит прозрачность, контроль — ну, все те аргументы, которые многим хорошо знакомы. Все это так. Но если вдруг, в какой-то момент исторического развития, доступ к этим карточкам будет открываться в ответ на вашу лояльность?

Фото: Московский патриархат

Полный текст интервью: Московский патриархат